«Арджэн сопровождал адыга всю его жизнь»

Руслан Мазлоев показывает камыш, готовый к работе. Фото: Ибрагим Гукемух

Мастер плетения циновок поделился с «Русской планетой» секретами реликтового ремесла

Ибрагим Гукемух

17 сентября, 2014 15:09

7 мин

Плетением циновок-арджэнов Руслан Мазлоев увлекся в раннем возрасте, когда учился в третьем классе в школе селения Альтуд (Прохладненский район КБР). Его мать, Фатима Мазлоева, которая преподавала в той же школе рукоделие, научила его азам этого древнего ремесла.

– Сама мама научилась плетению арджэнов у нашей односельчанки Хуж Бжаховой, — рассказывает Руслан, — а кто ей передал секреты ремесла, я говорить не берусь. В детстве я не интересовался этим вопросом. Спросить сейчас уже не могу — Хуж Бжаховой давно нет в живых.

Руслан удобно устраивается на рабочем табурете и не спеша объясняет технологию изготовления циновок, начиная со стадии заготовки сырья.

– Арджэн плетется из камыша, который по-русски называется рогоз. Наверное, многим знакомо это растение, отличающееся от другой водной или береговой растительности тем, что в пору зрелости на верхней части его стебля появляется толстая «дубинка» темно-коричневого цвета. Мест, где растет рогоз в Кабардино-Балкарии, да и вообще на юге России очень много — кругом реки, речушки, пруды, озера, так что с сырьем проблем нет. Нужно только знать, когда и как его собирать, какой камыш более пригоден для плетения. Я его обычно собираю всю осень. Но здесь есть нюансы. Например, камыш, срезанный в середине сентября, будет другого цвета, нежели тот, что я соберу в конце ноября. Сентябрьский будет более золотистым и светлым. На цвет исходного материала для плетения влияют также особенности сушки. Если тот же сентябрьский камыш сушить в тени на ветру, то он будет бледно-зеленого цвета. Если же сушить на солнце, то он должен стать ярко-желтым, почти золотым. Собирание камыша — работа хлопотная и не очень приятная. В дело идет обычно та часть растения, которая находится в воде, и когда не получается вырвать весь пучок, потянув за надводную часть камыша, то приходится лезть в воду и срезать стебли ножом под водой.

От рождения до смерти

Руслан говорит, что обычно он заготавливает 5-6 тракторных тележек камыша. Часть выбраковывается сразу, часть — по ходу сушки, которая длится две-три недели. Оставшегося сырья ему едва хватает на год работы — до следующего сбора.

– Арджэн сопровождал адыга всю его жизнь, — рассказывает мастер. — Младенца клали в люльку, предварительно выстелив ее небольшой циновочкой. Когда ребенок подрастал, арджэн стелили на пол, чтобы он на нем сидел или ползал, ведь камышовая циновка хорошо защищает от сырости. Отцы семейств получали арджэны в подарок от невесток, вступающих в их дом. Старики рассказывали, что было своеобразное испытание: вступая в дом своего свекра, невестка должна была продемонстрировать свое умение, усердие и терпение, а именно сплести за несколько дней большой арджэн. Такие циновки-ковры либо вешались на стены, которые в адыгских домах были чаще турлучными, либо стелились на земляной пол. Ими покрывали различные предметы мебели, например, сундуки. Особо красивые арджэны — с искусно сплетенным узором и тщательно подобранными цветами — украшали, как правило, стены гостевых комнат в состоятельных дворах. Эти комнаты в русской литературе известны под названием «кунацкие», то есть «дружеские» комнаты. На арджэны в таких комнатах вешали дорогое оружие — шашки, кинжалы, а иногда и национальные музыкальные инструменты.

– Традиция класть тело покойного на циновку сохранилась в Кабарде до наших дней. Эта циновка остается в могиле вместе с усопшим. Еще в доисламские времена адыги наделяли различные растения определенными свойствами. Оберегами от всяких напастей считались, например, палочки из бузины и боярышника. Может быть, и камыш в представлении адыгов-язычников обладал какими-то магическими свойствами? Кто теперь знает? С чисто утилитарной точки зрения, камыш — материал прочный, теплый, «дышащий» и необычайно красивый.

Главным инструментом для изготовления арджэна является примитивный станок, напоминающий ткацкий и, конечно, руки мастера. Станок — это массивная деревянная рама высотой три и шириной полтора метров, на которую вертикально натянута основа из прочного конопляного, джутового или льняного шпагатов. Движущаяся часть станка — берд, который обеспечивает натяжение и уплотнение уже вплетенных стеблей. Руслан говорит, что перед самой работой уже готовые камышовые стебли нужно вновь намочить в холодной воде. Это придает материалу эластичность и к тому же обеспечит хорошую плотность циновки после того, как уже вплетенный стебель высохнет.

«Разница компенсируется благодарностью»

Руслан достает из угла небольшой станочек. На них обычно плетутся циновки маленького размера, которыми покрывают табуреты, скамьи, небольшие лари.

В изготовлении предметов из камыша Руслан давно вышел за пределы традиционных форм. Он плетет не только циновки, но и целые панно самых необычных форм и даже предметы мебели. Его изделия уже дважды выставлялись в салонах Европы — в 2012 году во Флоренции и в 2014 году в Гамбурге, где получили высокую оценку специалистов. Правда, сам он ни в Италию, ни в Германию не ездил — его работы туда отвезли сотрудники московского Центра народных ремесел. Были у Руслана Мазлоева выставки и на родине, в Нальчике, три из которых персональные.

– Параллельно с изготовлением арджэнов я занимался и гобеленами, пробовал различные материалы, например, не камыш, а тростник, листья кукурузы и так далее, но всегда возвращался к камышу. Он и технологичнее и выглядит, по-моему, благороднее.

Говоря о коммерческой стороне вопроса, Руслан не жалуется.

– Иногда они неплохо продаются. Цена средних размеров циновки — от 10 до 20 тысяч рублей, зависит от сложности орнамента. Но иногда я вынужден уступить, видя, что заказчик в данный конкретный момент не может заплатить настоящую цену. Разница компенсируется его благодарностью — и я, и он остаемся довольными.

Вообще это старинное ремесло возродил известный этнограф и исследователь материальной культуры адыгов Замудин Гучев. Сегодня он более известен как человек возродивший умение игры на многих национальных музыкальных инструментах, которые он коллекционирует и изготавливает сам. В Нальчике живет еще один мастер плетения традиционных адыгских циновок — Вячеслав Мастафов, но с ним мы в некоторых нюансах, связанных с технологией плетения, расходимся.

Помимо плетения и продажи собственных изделий, Руслан преподает изобразительное искусство в Кабардино-балкарском колледже дизайна, традиционное плетение в Центре эстетического воспитания детей имени Жабаги Казаноко, а кроме этого у него есть ученики и в городе Баксане. Как правило, из десяти учеников, обучающихся плетению арджэна, 2-3 по окончании учебы начинают заниматься этим профессионально. Это дает Руслану надежду на то, что его умения и старания не пропадут напрасно, а искусство плетения арджэнов перестанет быть реликтовым ремеслом.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе